пятница, 29 апреля 2011 г.

Накануне Первомая

Много лет назад Первого мая я просыпалась от песни, звучавшей из уличных репродукторов "Утро красит нежным светом стены древнего Кремля..." Нет уже той страны, которой мы гордились, нет репродукторов на улицах, остался праздник, который изменился до неузнаваемости.
Но осталась Весна, осталось ожидание обновления и счастья.

Что-то давно ничего я не писала, не снимала... может затяжная весна влияет, а может просто звёзды так сошлись...
Даже приходили в голову нехорошие мысли о прекращении всяческой деятельности в Багульниковой стране и о закрытии её, страны, где багульник на сопках цветёт. Ну, цветёт он себе, ну, и пусть себе цветёт без меня...
В общем подумывала о закрытии блога.
Но вчера получила письмо от незнакомой мне Галины, которая написала,что она - читательница моего блога и скучает по новым страницам. Знаете, так приятно стало - значит это кому-то нужно. А раз так - прочь хандру!
Но голова - пуста и ничего нового в ней не появилось. Поэтому, если хотите, прочтите кое-что из старенького. Это я написала несколько лет назад. Зарисовки из прошлого, когда деревья были высокими, небо глубоким, а трава мягкой.

Едем на дачу
Пригородный поезд отошел от перрона станции «Первая Речка».
Мы едем на дачу. Но это только так называется. На самом деле дачи у нас не было. Поехать «на дачу» означало поехать за город, чаще всего, на пляж. Папа очень любил загорать, он мог весь день пролежать на берегу или на лодке среди залива. На лодке было особенно здорово загорать – от воды веет прохладой, волны убаюкивают, слегка покачивая лодку. Мы тогда еще не знали, что вредно так долго находиться на солнце. У папы был культ солнца, он буквально упивался солнцем, купался в его лучах. Кто знает, быть может, именно эта страсть и погубила его.
Но это будет ещё не скоро. А пока мы в предвкушении праздника – встречи с солнцем едем, едем, едем…

Папа не любил ходить в лес, был он абсолютно городским человеком. Он говорил, что в лес будет ездить, когда там проложат асфальтовые дорожки. Сразу после войны и во времена моего детства родители были вынуждены занимались огородничеством.
Мама говорила, что они в полной мере насладились огородами и поэтому, когда многие начали брать садовые участки, мы не участвовали в этой кампании.
Итак, поезд отошёл от станции "Первая Речка".
Названия «Первая Речка» и «Вторая речка» напоминают о названиях речек, когда-то протекавших на окраине города. В те давние, очень давние времена в этих речках ловилась корюшка и навага, иногда заходила на нерест и красная рыба – горбуша и кета. Но кто поверит в это, глядя на грязные воды, вяло текущие среди мусора и отбросов, над которыми летают толстые чайки.
Уже проехали «Вторую Речку», городские постройки остались позади, за окном замелькали частные домики с огородами, садами. Мы старались сесть с левой стороны вагона, там – море.
С другой стороны – сопки, покрытые зеленью, изредка они убегают, расступаются, открывая цветущие сады, маленькие, как из сказки домики.
Стучат колеса, отсчитывая километры. Промелькнули платформа «14 км», «Седанка», платформа «19 км», «Океанская». На одной из этих станций мы выходили, если хотели загорать и купаться.
Но сегодня мы проезжаем их, промелькнул «Спутник», и мы выходим на платформе «26 км». Мы едем на дачу к друзьям родителей. От станции до дачи идти минут двадцать. По дороге, проходя через лесок, собираем букеты. Весной - ландыши и лилейники, летом – ромашки, колокольчики. Иногда попадается спелая пахнущая солнцем земляника. Осенью в этом лесочке можно было найти с десяток белых грибочков, чистеньких, толстеньких и безумно ароматных.
Но вот и улица Анютинская. Знакомый дом, утопающий в кустах цветущей сирени.
У калитки нас уже встречают тётя Клава, бабушка Прасковья и Пётр Васильевич, муж Клавдии. На даче они жили почти всё лето, а бабушка Прасковья – весь год. Поднимаемся по чисто вымытой лестнице на высокое крыльцо, затем входим на террасу. Уже на террасе чувствуется умопомрачительный аромат знаменитых пирогов Прасковьи Матвеевны.
Она была большой мастерицей печь пироги. На Пасху бабушка Прасковья пекла восхитительно пахнущие высокие куличи, посыпанные поверху крашеным пшеном. Вокруг кулича лежали яйца, зелёные и красные, коричневые всех оттенков.
А на Троицу обязательно был курник, высокий, с золотистой ароматной корочкой. Это бабушка Прасковья перед посадкой в духовку смазала пирог взбитым яйцом, поэтому корочка такая блестящая и румяная. А ещё бывали кулебяки с капустой, сладкие пирожки с яблоками.
В комнатах – свой аромат. Весной из сада доносится запах цветущей сирени, яблонь. Летом – аромат роз. А осенью весь дом наполнял сладковатый запах яблок. Яблоки в саду, яблоки рассыпаны на полу в комнатах, на заботливо расстеленных чистых половичках. Выбирай любое. Яблок много, разных сортов, маленькие, словно кукольные и большие, что и не съесть за раз, красные, жёлтые с румянцем, зелёные. Яблоки - гордость Петра Васильевича. Он много лет занимался разведением яблонь. Подолгу он водит папу среди деревьев, показывая и рассказывая. Рассказывает о том, как нашёл тот или иной сорт, как делал прививку, как дожидался урожая нового сорта. Пётр Васильевич много раз был участником осенних городских выставок садоводов. Не знаю, насколько были интересны папе эти рассказы, уж очень далёк он был от садоводства, но слушателем он был отменным. Вообще жизнь растений мало его интересовала, даже к наличию овощей и фруктов на столе папа был равнодушен. Овощи он называл «балластом», и когда мама ему предлагала ещё помидорчик или огурчик, ответ был один: «спасибо, балласт я уже съел».
Но я отвлеклась. Вернёмся на улицу Анютинскую, в приветливый и тёплый дом.
Здесь уже полно гостей. Приехали друзья,подруги, с жёнами, мужьями, детьми и внуками. Всё смешалось в этой веселой суматохе встречи.
Закончились приветствия, обмен последними новостями, и всех зовут к столу.
Детей к тому времени уже накормили на кухне, и они пошли играть в сад.
За столом собиралась большая компания друзей семьи Решетовых. Было шумно и весело. Взрослые вспоминали молодость, обменивались новостями: кто женился, кто ушёл в мир иной, как учатся дети. Бурно обсуждались события, происходящие в стране, новинки кино и последние концерты, показанные по телевизору. В то время появилась новая звезда на эстрадном небосклоне – Алла Пугачева. Не всем она нравилась, например, Пётру Васильевичу вообще мало, что нравилось в современной музыке, он яростно выступал с критикой. Моему папе, наоборот, нравились почти все новинки эстрады. Споры были нешуточные, страсти кипели вокруг музыки, нарядов и стиля выступления артистов. Кто бы тогда мог подумать, что через много лет эти вызывающие наряды и песни, казавшиеся тогда легкомысленными, станут классикой эстрады и образцами вкуса и культуры. Но это будет ещё не скоро, а сейчас за столом подогретые настойками Петра Васильевича мужчины спорят уже о проблемах космоса. Женщины после обеда обязательно садятся играть в «подкидного дурака». Играют азартно, на деньги – ставка несколько копеек, но выигрыш доходит порой до рубля. Эта традиция сохранится у них много-много лет. По какому бы поводу ни собирались подруги, после застолья – карты.
Иногда Пётр Васильевич сажал всю компанию в свою «Волгу» и вёз на море купаться.
Вот и подошёл к концу этот долгий-долгий день. Прощаемся у калитки. Прасковья Матвеевна долго машет нам вслед, кажется, сейчас закрою глаза и увижу маленькую худенькую старушку.
А, может быть, это не она мне видится, а моя мама через много-много лет, такая же маленькая и худенькая…
Мы едем домой. Как обычно сидим с той стороны, откуда видно море. Солнце прячется за дальние сопки, отражаясь в теплом ласковом море.
Мы едем домой. А через неделю опять поедем куда-нибудь. Может на Седанку, а может быть на мыс Песчаный.
Поедем на дачу.
Девочка с буктиком фиалок - я в далёком 196...году.

С Первомаем всех, у кого хватило терпения дочитать до конца!